Идеальные  - Каролина Бринкманн

– А как еще?

– Никак, – она пожала плечами.

– Не обманывай себя. Если не судить о людях по их генам, найдется что-то другое, чтобы разделить их. Деньги, внешность, пол, семья или цвет кожи.

– Цвет кожи? Пол? Это звучит уж совсем абсурдно, – сказала Рейна, пытаясь представить себе подобный мир. – Это же не имеет смысла…

– Конечно, не имеет, но люди нуждаются в разделении, – объяснил Тиберий. – Если верить историкам, люди прежнего мира были очень креативны в делении общества на разные категории, и, ты права, многие из этих категорий были абсолютно абсурдными.

– Почему тогда мы так делаем? – Какая-то часть Рейны понимала, что Тиберий говорит правду.

Мир, в котором все равны, в котором все имеют равные права, разве такое возможно?

– Разделение не только возводит стены между нами, но и позволяет нам найти союзников. К тому же люди всегда ищут себе подобных, чтобы чувствовать себя менее одинокими. Классификация по генам имеет смысл с точки зрения эволюционной биологии. Райана, я не говорю, что это просто, особенно для тех, кто болен и чьи гены хуже других. Но эта система имеет смысл. Система, которая обеспечивает мир и преемственность поколений с момента создания страны Хоуп.

Это звучало как-то неправильно. Все звучало неправильно. Было плохо создавать классификации, но Рейна чувствовала, как начала сомневаться в своих убеждениях и в своей правоте. Тиберий посеял зерно сомнения в ее сердце.

Что, если он был прав? Что было бы, если бы в мире не было никаких разделений на категории?

– Поверь мне: мы делаем все это, чтобы помочь людям. Наши ученые ищут способы излечения многих болезней, что способствует прогрессу в сельском хозяйстве и улучшает человеческую жизнь.

– Но в провинциальных округах у людей нет денег на медикаменты. Они голодают. Условия жизни в Сером округе просто невыносимы, и смог виноват в том, что они все чаще болеют. Неудивительно, что они недовольны нынешним положением дел.

«И что они бунтуют», – мысленно добавила она.

Если людям в Сером округе так плохо, насколько же плохо тем, кто живет в округах Питч?

– Я знаю, наша система не совершенна, но ты теперь одна из нас, Райана. У тебя другая точка зрения, и ты можешь поделиться ею с нами. Так ты можешь на что-то повлиять. – Голос Тиберия вызывал в воображении Рейны мысли, в которые ей хотелось верить. Это было так приятно – вместе пить вкуснейший кофе, есть пироги и думать о будущем.

– А что будет с Двойками и Тройками?

– Я ничего не имею против них. Мы даже нуждаемся в таких людях. Они справляются с важной работой, где не нужна высокая квалификация. В некоторых округах они очень нужны, да и в Авентине нужны слуги…

– Ну и?

– Я не хочу их убивать или сажать их в тюрьмы. Мой план более цивилизованный и ориентированный на будущее. – Тиберий погладил свою идеальную бороду и улыбнулся. – Наши законы относительно рождаемости в Авентине и других округах, таких как Рубиновый, Серебряный, Белая Жемчужина и Черный Панцирь, показали, что генофонд становится лучше. Все меньше и меньше Двоек и Троек появляется на свет. Если такие законы введут во всей стране, однажды в Хоуп останутся только Единицы и Единицы с плюсом. Мы никого не будем убивать или сажать в тюрьму, как говорят мятежники. Мы не убийцы. Мы творцы идеального будущего для всей страны.

Какими бы полезными для эволюции ни были планы отца, одно видение в голове Рейны разрушило все. Она увидела Розу. Мир без Троек и Двоек, без таких, как Роза, был немыслимым для Рейны.

– Ежедневно мы сражаемся с мятежниками и болезнями, но только посмотри, что мы сделали тут в Авентине! Это же оплот безопасности и мира. Так вскоре будет и во всей стране. – Он подвинул к Рейне тарелку с шоколадным тортом, украшенным красными фруктами.

Это было как раз то, в чем она нуждалась. Провести вечер с отцом, познакомиться с ним и побыть рядом. Ей было хорошо со Шторми, но Рейне всегда не хватало отца. Она всегда пыталась представить себе, как он выглядит. Даже во сне она не могла представить себе такого отца, как Тиберий.

– Скажи мне, Райана, если бы тебе предложили выбирать между свободой и безопасностью, что бы ты предпочла? В своей жизни ты сталкивалась и с тем, и с другим. Ты почувствовала свободу нашего мира, жила вне системы. А тут? Возможно, тут ты не совсем свободна, но зато в безопасности. Так скажи мне, какой ты бы сделала выбор?

Он смотрел на нее и с нетерпением ждал ответа. Рейна чувствовала, насколько важны эти слова для дальнейшего развития отношений с отцом.

Он с таким же успехом мог бы спросить: «Кого ты выберешь, Шторми или меня?»

– Свобода непредсказуема, – сказала Рейна, немного подумав. – Она хаотична и опасна. Я хотела жить свободно раньше.

Это было правдой, но она все равно не сказала ему все, что думала.

– Тогда ты должна понять, почему мы так боремся с повстанцами. Они вносят хаос и насилие в наш мир.

Рейна подумала о Шторми и поняла, что ее жизнь без дочери стала пустой. Потому что именно Рейна помогала матери пережить весь хаос окружающего мира.

– Райана. Моя красивая и умная дочь. Я тобой горжусь, честно! Я надеюсь, ты поймешь, что нам, Благословенным, нужно держаться вместе. Простых людей в стране Хоуп гораздо больше, чем Благословенных, и потеря даже одного из нас – действительно глобальная потеря.

Была одна вещь, которая волновала Рейну уже давно.

– Почему Благословенных так мало?

– Это сложно объяснить… У нас все иначе, чем у людей. Некоторые факторы – прежде всего гены – должны быть подходящими, чтобы на свет родился Благословенный ребенок.

Рейна открыла рот от удивления.

– Но не беспокойся на этот счет: ты вскоре все сама поймешь, – сказал он, встав из-за стола и шагнув к Рейне. – Тебе не кажется, что на сегодня хватит серьезных тем? Пойдем со мной, я тебе все покажу!

Он показал ей квартиру и аквариумы, которые где-то использовались в качестве стен, а где-то – в качестве пола. Это выглядело восхитительно, хотя Шторми никогда не любила рыбок. Она говорила, что они тупые и немые. Тиберий же, казалось, испытывал к ним слабость.

– Я бы хотела увидеть Авентин! – Рейна воспользовалась случаем и не была разочарована.

– Без проблем! Но только с Найфом, Андромедой или со мной. Это…

– Безопаснее, – закончила Рейна предложение за отца, – я все понимаю.

– Ты быстро учишься! – Он одобрительно кивнул, отечески погладив дочь тыльной стороной ладони.

Рейна не знала, радоваться ли такому жесту или пугаться. Ее разум советовал ей не доверять этому человеку, но он казался таким честным.

– Я действительно очень рад, что ты вернулась домой.

Домой. Сердце Рейны скучало по дому и по чувству нежности и безопасности. Шторми. Ее не было рядом, и это оставляло в сердце Рейны глубокую и болезненную рану.